Пятая часть интервью с Борисом Култашевым - отношения с тестем, арест после убийства семьи Перевощиковых, обвинения в организации этого убийства.
- После того, как всё это произошло, я имею в виду в квартире Перевощикова, ты можешь вспомнить всё, что было дальше? В ближайшие дни.
- А что было дальше? Меня арестовали. Тут же предъявили обвинение, как будто я это организовал. Мне сказали: «Всё, давай пиши явку с повинной, так как ты организовал убийство семьи».
А потом начали разбираться, что-то тут не клеится, как я мог это организовать? Сперва предъявили, что ли, или просто на словах говорили, что я организовал убийство своей семьи, ну, потому что потом это резко отпало, что-то у них это отошло, что-то не склеилось.
Видимо, когда уже этих взяли, они начали давать показания, что поняли, что я тут отношения не имею к убийству, к организации убийства семьи. А так сперва вот мне предъявляли. То ли начальник УБОП, вернее, зам. начальника УБОП, Вичужанин, что ли, не помню.
Кто-то мне просто говорил, что я организовал убийство, или кто-то из следователей, сейчас не помню. Но вот у меня чётко в памяти отпечаталось, я ещё сказал, огрызнулся: «Вы *бнулись, что ли, совсем? Я за тестя сам бы убил, не задумываясь, кого угодно». Потому что у нас с ним настолько отношения были, именно, тёплые. Настолько я его уважал.
- Он знал, чем ты занимаешься?
- Он знал, видимо. Потому что как-то у нас был разговор, и он говорит: «Давно ты завяз? Ты убивал кого-нибудь? Тебе приходилось?». «Нет, говорю, не приходилось». Ну и так получилось, что невольно я выяснил то, что, оказывается, нас заказали.
Там один давал показания, почему-то на суде он резко их изменил. Он звонит мне, говорит: «Боря, приезжай, нужно срочно встретиться. Приезжал Малышев ко мне, просил денег. Я ему сказал: «Пока Боря не даст добро, я тебе денег не дам». Малышев хотел новый джип купить.
А Малышев ему привёл аргументы: «Не сегодня-завтра его не будет. На нём крест поставлю». Это слова из протокола допроса. Дословно, я читал их. Этот человек задаёт Малышеву вопрос: «Ты что забыл, что ли, кто его тесть?». «Его тоже не будет». Дословно. Это не мои слова, это я читал из протокола допроса.
- Всё-таки твоё мнение, кто мог стоять за Невидициным?
- Не могу сказать. Я не знаю, с кем он контачил. Не знаю. Мы можем просто догадываться, додумываться до чего-то. Если вот можно связать то, что даже он был агентом влияния, что он доносил ФСБшникам, но опять – какой резон? Не могу знать. Я знаю, что у него был конфликт с Никитиным (министр МВД по УР).
- У Перевощикова?
- Да. Он как-то пришёл, злой такой, говорит: «Давай выпьем». Ну и начал материться: «Твари продажные». Я говорю: «Что случилось?». «Да, сволочи, совсем уже охренели, я, – говорит, – всех посажу. Поеду в Москву с рапортом».
- То есть они могли знать, что он будет действовать дальше?
- Да-да. Потому что, когда меня приняли, сразу почему-то меня выдернули к Походину (прокурор УР), там Никитин был. Никитин интересовался, не передавал ли тесть что-нибудь такое: «Ну, может, что-то хотел передать?». «Нет, ничего подобного не было».
- То есть не передавал ли каких-то бумаг?
- Да, бумаг или на словах что-то хотел передать.
- То есть было выгодно выдать такую вот версию убийства, что работали по тебе конкретно, а остальные просто попались под руку?
- Конечно-конечно. Сделали вот просто, как разборки между собой.
- Если бы начали копать дальше, то может быть…
- Да. И то, что там писали, что за нами ещё какие-то убийства, всё это бред. Всё, что, скажем так, за нами было раскрыто. Вот я настолько спокоен, вот иногда такую бредятину пытались нам приклеить, что мы организовали убийство Виктора Горохова… Я вот сижу, никак не клеится по времени, то есть из наших ребят никто не ездил туда, его же в Москве убили. Потом ещё нам хотели приклеить, но, видимо, не клеится. Потому что то, что у нас было – всё, действительно, больше не за что нас привлечь. Действительно, больше никаких дел нет.
Я считаю, как мою семью убили, что я и так задержался на этом свете. Вот я честно говорю. И я не держусь за эту жизнь. Потому что этот груз до сих пор во мне сидит. Потому что для меня это семья, скажем так, я не лукавлю, не преувеличиваю. Была б возможность уйти, я сейчас не стал бы что-то делать такое, чтоб задерживаться на этом свете. Многие меня из-за этого не понимают, что, говорят, бесстрашный, что ли?
- А с сыном ты общаешься?
- С сыном общаемся время от времени.
- Сын у тебя вроде как десантником служил?
- Да.
- Пошёл по твоему пути?
- Да, он в разведроте ВДВ отслужил.
- На войне не был?
- Нет, нет, он где-то на Дальнем Востоке отслужил.
- Ну, он сейчас здесь?
- Да, здесь.
- В принципе, вы с ним общаетесь?
- Время от времени, да, встречаемся даже.
- То есть у тебя не было желания завести семью другую?
- Нет, не было. Я не хочу, чтоб ещё кто-то пострадал, не хочу, не знаю. Я даже не хочу думать, что будет послезавтра, послепослезавтра. Так я просто планирую на завтра, каких-то иллюзий не строю, честное слово. Многие из-за этого не понимают меня, говорят – как ты так живёшь? Да, я до сих пор не стал алкоголиком, не стал наркоманом, до сих пор не стал курить. Я могу вечером приехать, скажем так, бутылку пива выпить или бокал вина, мне не нравится состояние опьянения до сих пор, меня просто не привлекает всё это. Я наблюдаю, что творится.
Продолжение следует...