Проблемы высшего образования не так часто широко обсуждаются в обществе, как, например, проблемы ЖКХ. Оно и понятно -  когда текут трубы или повышаются тарифы, это приносит ощутимый материальный и моральный ущерб, люди возмущаются, соответствующие службы оправдываются.

 Качество же высшего образования – материя тонкая и неочевидная. Все говорят, что качество ухудшается, но стремление людей получать это высшее образование не иссякает. Система высшего образования уже лет двадцать пытается «развернуться лицом к рынку», но больше половины выпускников работают не по специальности. Высшее образование всё реформируется, а работодатели жалуются на дефицит хороших специалистов.

Есть множество факторов, ухудшающих качество высшего образования – это и снижение подготовленности абитуриентов, и снижение доли аудиторной нагрузки в пользу так называемой «самостоятельной работы» (которая не обеспечивается финансово, поэтому ею мало кто в вузах всерьёз занимается), и увеличение среднего возраста профессорско-преподавательского состава.

Проблем много. И проблемы эти государство пытается решать, на первый взгляд, разумными способами –  через стимулирование конкуренции между вузами (разделение вузов на эффективные и неэффективные с последующим постепенным закрытием «неэффективных», увеличение финансирования «эффективных»). Также государство справедливо ставит задачу повышение оплаты профессорско-преподавательского состава. В так называемой «дорожной карте», например, прописано, что к 2018 году средняя зарплата преподавателя будет составлять 200% от средней зарплаты в регионе.

Но что происходит на деле, в частности, в нашем регионе? На «местах» университетские управленцы, ориентируясь на постоянно меняющиеся критерии «эффективности», занимаются бесконечной «подгонкой» образовательного процесса к требуемым показателям. Например, в погоне за «остепенённостью»  избавляются от молодых специалистов, которые элементарно не успели «остепениться», уходят от совместительства, снижая академическую мобильность.

А самое главное – «оптимизируют». Всеми доступными способами. Например, увеличивая длительность занятия с 1 часа 20 минут до полутора часов (то есть, увеличивая реальную нагрузку на преподавателя, не увеличивая заработной платы), урезая учебные планы и программы и так далее.

Но ведь надо ещё  при этом и «дорожную карту» выполнять! А выполнять эту «карту» не так-то просто. Вот, например, Правительство РФ объявило , что по итогам первого полугодия средняя зарплата преподавателя высшей школы составила 45,4 тысячи рублей. Бодрая такая цифра. Но никто и нигде не говорит о том, что эта цифра – не зарплата преподавателя на одну ставку, что «остепенённый» преподаватель такие деньги может заработать только за счёт двойной нагрузки, а молодой специалист без учёной степени – за счёт тройной. 

Вопрос «может ли преподаватель, находящийся в аудитории по 10-12 часов в день, обеспечивать качество, постоянно расти, развиваться, заниматься наукой?» мало кого сегодня волнует. Управленцев волнует другое  - а за счёт чего идти по «дорожной карте» дальше, если физически увеличивать нагрузку на работника уже невозможно?

И вот тут начинаются уже совсем интересные управленческие «телодвижения». Ресурсы для развития видятся.. в слиянии всех со всеми и сокращением того, что нарабатывалось десятилетиями: в слиянии факультетов, кафедр, лабораторий.  И этот тренд становится всё более очевидным и всё более болезненным. Болезненным  - потому что слияние кафедр приводит к потере научного потенциала, академических традиций, престижа отдельных образовательных и научных направлений, соответственно – привлекательности самого вуза, как для абитуриентов, так и для работодателей.

Почему-то управленцы считают, что, сэкономив на зарплате заведующих кафедр или деканов (а это, на самом деле  – «копейки» в бюджете вуза), они сделают вуз более «эффективным» в глазах вышестоящих органов власти.

Однако преподаватели, лидеры научных школ, стратегически мыслящие управленцы среднего звена с этим категорически не согласны.  Отсюда – рост напряжённости в самих вузах.

Вот и Удмуртский госуниверситет в последнее время всё чаще фигурирует в информационном пространстве не в качестве инновационного вуза, решающего насущные проблемы обеспечения экономики квалифицированными кадрами, а в контексте острейших конфликтных ситуаций. Недавний пример – попытка объединения факультетов удмуртской филологии и журналистики, возмутивший национальную интеллигенцию. На очереди – объединение факультета социологии с историками. Уже сейчас очевидны потери от объединения факультета биотехнологий с биолого-химическим факультетом, потери кадровые, научные, образовательные.

И только слепой может не видеть, что слияние, перестановки и сокращения сами по себе, ради сокращений и слияний – это не путь к эффективности, а признак агонии. Например, в многократно подтверждённой теории жизненных циклов организации И. Адизеса именно бесконечные реорганизации являются признаком предпоследней стадии жизни организации – «поздней бюрократизации», после которой неминуемо идёт следующий этап – «смерть организации». И почему специалисты, управляющие ведущим  университетом региона, который, по идее, должен выступать флагманов в области инноваций, производить новейшие технологии (в том числе – социально-управленческие), видят источник эффективности только в слияниях и сокращениях, приводящих к потерям невосполнимого и уникального кадрового ресурса – одному Богу известно.

Но, к счастью, дух творчества не окончательно испарился из университетских стен. Учёные, обучающие других управлению, коммуникациям, решениям сложных задач наконец решили «начать с себя» и обсудить стратегии более эффективного использования имеющегося потенциала.

Рабочая группа Ученого совета приглашает всех желающих принять участие в форсайт- сессии «Ресурсы системной оптимизации УдГУ», которая пройдет 10 января в 229 аудитории первого корпуса УдГУ, начало в 11.45. Более подробно можно узнать на странице, посвященной мероприятию.

Людмила Сабурова.