Продолжаем знакомить вас  с материалами 4 номера (2018 г.) общественно-политического журнала «Альтернатива», в котором опубликована статья сопредседателя профсоюза Андроника Арутюнова. С удовольствием делимся текстом:

Есть известный парадокс, широко известный как дилемма заключённого: “Двое преступников — А и Б — попались примерно в одно и то же время на сходных преступлениях. Есть основания полагать, что они действовали по сговору, и полиция, изолировав их друг от друга, предлагает им одну и ту же сделку: если один свидетельствует против другого, а тот хранит молчание, то первый освобождается за помощь следствию, а второй получает максимальный срок лишения свободы (10 лет). Если оба молчат, их деяние проходит по более лёгкой статье, и каждый из них приговаривается к полугоду тюрьмы. Если оба свидетельствуют друг против друга, они получают минимальный срок (по 2 года). Каждый заключённый выбирает, молчать или свидетельствовать против другого. Однако ни один из них не знает точно, что сделает другой. Что произойдёт?”

Легко видеть, что оптимальная стратегия для заключённых в данном случае (с точки зрения минимизации ущерба) это кооперация. В тоже самое время, на практике, заключённые обычно, выражаясь современным языком, “закладывают” друг друга с потрохами. В результате — проигрывают, конечно, оба.

В общем-то, современное состояние академического сообщества достаточно неплохо описывается как “ухудшенная версия” той самой дилеммы заключённого. Я бы сформулировал её так: двое преподавателей А и Б работают в одном университете, у обоих примерно одинаковые проблемы и одинаковая зарплата. Если они объединятся и скооперируются, то они смогут улучшить своё положение, если оба молчат, то их положение будет перманентно ухудшаться. Если же из этих двоих выступит один, а второй промолчит — то положение второго будет перманентно ухудшаться, а первый возможно будет уволен.

Цинизм ситуации состоит в том, что при увольнении преподаватель по большому счёту уже давно ничего не теряет. Прямо скажем, что завидного в положении преподавателя высшей школы — мало. Ни зарплата, ни социальное положение, ни уважение в обществе отнюдь не являются предметом гордости для работников вузов.

Проблемы в высшей школе в целом хорошо известны и понятны. Они включают в себя и низкие зарплаты, и высокую нагрузку, и крайне высокий уровень бюрократической, бессмысленной при том, нагрузки. Сюда же примыкают и проблемы академической несвободы, начиная не выборностью ректоров и деканов, учёных советов, состоящих из администраторов и чиновников, заканчивая насильственной клерикализацией образования, бесконечными “диссертационными” скандалами и постоянным давлением со стороны государства на всё гражданское общество. По сути, преподаватели поставлены в максимально некомфортное положение, академическое сообщество максимально лишено рычагов воздействия на своё руководство и отстранено от реального влияния на жизнь своего университета.

Впрочем, трагичность состояния российской высшей школы даже не в этом.

На мой взгляд, главная наша проблема – это даже не то фактическое состояние, в котором мы находимся, а полное принятие сложившегося положения. Много ли можно вспомнить за последние годы активных попыток со стороны широких групп преподавателей противодействия своему руководству? Много ли было забастовок, активных преподавательских кампаний? Много ли можно перечислить реально действующих массовых альянсов представителей научной интеллигенции?

Наш профсоюз изначально задумывался именно как объединение работников высшей школы. Первичные организации нашего профсоюза действуют в полутора десятках высших учебных заведений. Есть среди них и те организации, которые добились успехов, в том числе и очень крупных. Однако даже в вузах, где наши первичные организации активно работают, где добиваются успехов, где активисты профсоюза хорошо известны, и отнюдь не подвергаются репрессиям, даже там мы не наблюдаем активного вливания преподавателей в наш профсоюз. К сожалению, мы всё время слышим и наблюдаем один и тот же лейтмотив преподавательских разговоров: “как бы чего не вышло”, “всё равно ничего не получится”, “бороться с администрацией бессмысленно” и т. д. и т. п. Это, конечно, не мешает нашим первичным организациям продолжать борьбу и активно защищать интересы работников своих вузов, но делает эту борьбу гораздо более трудной.

Нужно понимать, что российское высшее образование гибнет. Российские университеты повсеместно превращаются в точки передержки молодёжи, а преподаватели по сути низведены до аниматоров, которые занимаются тем, что в течении этих нескольких лет развлекают студентов имитируя процесс преподавания. Такое положение, конечно, устраивает нашу государственную структуру, но может ли оно устроить нас, работников высшей школы? Конечно, это происходит с молчаливого одобрения со стороны российского общества, которое не понимает принципиальной важности и значимости высшего образования для будущего. Однако, эту значимость должно осознавать академическое сообщество. Именно мы – преподаватели и научные сотрудники, должны стать флагманами процесса возрождения российских университетов, потому что кроме нас этим заниматься некому.

Инструменты для борьбы за свои права у нас есть. Первым шагом, конечно, должна быть выработка позитивной программы развития вуза. Осознание коллективных проблем, и дальнейшее объединение преподавателей для того, чтобы решать общие проблемы – это уже хорошее начало. В разных вузах наиболее острыми проблемам являются самые вопросы: в одном случае – низкие зарплаты, в другом – бюрократический пресс, а иной раз – все вместе взятое. Решить эти проблемы при помощи коллективных действий – вполне посильная задача. Здесь поможет и освещение своей работы в СМИ, и создание площадок для переговоров с руководством внутри вуза. Всегда есть и крайняя мера – забастовка, в том числе и в такой лёгкой форме, как итальянская забастовка.

Нельзя, конечно, забывать и о солидарной поддержке друг друга. Наш профсоюз, а равно и другие общественные организации всегда готовы прийти на помощь коллегам и поддержать их в трудную минуту. Хочется верить, что и преподаватели тоже готовы проявлять солидарность по отношению к своим коллегам и другим представителям академического сообщества.

Важным примером позитивной работы профсоюза является деятельность моей первичной организации в МФТИ. С самого начала нашей работы мы действовали именно как коллектив, стараясь представлять интересы не только членов нашего профсоюза, но и всех преподавателей института в целом. К чему это привело? Нам удалось за счёт коллективных действий, и коллективного давления на руководство добиться повышения зарплаты, причём не эфемерных надбавок, а именно оклада. Сейчас оклад доцента в МФТИ – 55 тысяч рублей, что больше чем зарплата во многих вузах. Нам удалось добиться включения многих наших требований в коллективный договор, в частности теперь там появилась опция творческого отпуска. Воспользоваться ей не просто, но сама возможность теперь открыта для преподавателей. Какими инструментами мы пользовались? В первую очередь это различные формы демонстрации коллективного, массового недовольства преподавателей. Мы собирали подписи под нашими требованиями (они насчитывали порой, более сотни). Мы приглашали преподавателей к личному участию во встречах с руководством (и люди приходили, причём в большом количестве). Таким образом, нам всегда удавалось добиваться именно коллективных действий, а не частных инициатив. Массовое недовольство всегда пугает любое руководство, это нужно понимать.

Однако, вернёмся к “дилемме двух преподавателей” с которой я начал текст. Какова реальная опасность, которой подвергаются преподаватели, вышедшие на тропу активной борьбы за свои права?

В нашей практике были, конечно, и увольнения наших активистов, и случаи, когда наши первичные организации “громили” в момент появления. Однако, не было ещё случаев, чтобы серьёзным репрессиям подвергался актив нашего профсоюза в крупных и реально и интенсивно действующих первичках. Всегда легко расправиться с одиноким активистом, но руководство вузов, как правило, избегает вступать в конфликт с массой преподавателей. То есть по большому счёту, консолидация усилий преподавателей в общем случае приводит к неким положительным результатам.

Но самое главное, наверное, даже не это. Мы несём ответственность перед своими студентами за то, как и чему мы их учим. Может ли “зашивающийся” на работе, погребённый под документами, замурованный в жёсткие рамки и лишённый прав и голоса человек вести занятия хорошо? Мы должны, просто обязаны вернуть себе свои университеты. Мы ответственны за судьбу высшей школы и наших студентов. Мы и никто кроме нас. И единственный путь для этого – борьба. Единственный путь борьбы – это объединение и солидаризация.

Так что хочется верить, что в дилемме двух преподавателей академическое сообщество наконец-то начнёт выбирать другую стратегию. Не «прятать голову в песо», уходя от проблем и конфликтов, а наконец-то начинать бороться за себя и за наших студентов. За будущее наших университетов.

Арутюнов Андроник Арамович*,

Сопредседатель Центрального Совета Межрегионального профсоюза

работников высшей школы «Университетская солидарность», МФТИ

*Текст подготовлен при поддержке Фонда президентских грантов (грант № 17-2-01542).

Количество просмотров: 2951