Хочешь приложить ум и руки к хорошему, общественно-полезному делу? Приходи в Общественную наблюдательную комиссию!

Сегодня у гражданского активизма есть немало путей приложения сил. Один из них – ОНК. Это, по сути, волонтёрство. Волонтёрство, треюущее компетентности, настойчивости, гуманизма и… мужества.

Что такое ОНК? Это неправительственная общественная структура без вертикальной централизации. У региональных ОНК нет «главной» ОНК в Москве. Все они – региональные. Рамки деятельности определены федеральным законом № 76-ФЗ от 10 июня 2008 г.

От имени и по поручению гражданского общества мы следим за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания граждан. Сегодня в российских тюрьмах (это не только колонии, но и следственные изоляторы, колонии-поселения и др.) содержится более 600 тыс. человек. В Удмуртии – порядка 7 тыс. человек. Это по большей части наши сограждане, россияне. Есть законодательство, которое регламентирует порядок и условия их содержания в неволе. Но, поскольку система исполнения наказаний чрезвычайно «закрытая», зачастую заключенные или не знают, что их права нарушены, или не могут восстановить норму самостоятельно.

Закон разрешает общественным контролёрам беспрепятственно проходить в «зону» - пропуском служит мандат ОНК. Наряду с прокурорами и судьями, члены ОНК не подлежат досмотру на контрольно-пропускных пунктах, они имеют право фиксировать увиденное — фотографировать, снимать и записывать.

Что входит в полномочия ОНК?

В первую очередь, условия содержания: как устроен быт заключенных – достаточно ли квадратных метров, есть ли доступ к воде, исправны ли водопровод и канализация; защищена ли приватность отхожего места (оно не должно попадать в поле зрения видеокамер наблюдения); сухо ли в камере, тепло, светло.

Заключенные в колониях трудятся: их часто обманывают в оплате их труда. Получая на руки копейки, они нередко испытывают прессинг несправедливых наказаний.

ОНК смотрит, как реализуется законодательство по сохранению социально полезных связей заключенных: право на переписку, получение посылок и передач, свиданий, право на информацию.

Мы вмешиваемся, если администрация исправительных учреждений не торопится своевременно помочь заключенному и правильно оформить утраченные документы о его гражданском статусе.

Самая большая беда (по нашему мнению) в тюрьмах Удмуртии сегодня – халатная медицина: на заключенных тюремные врачи зачастую смотрят как на симулянтов. Диагностика ниже плинтуса, помощь «узких» специалистов стремится к нулю. И здесь только настойчивость, только знание путей реальной помощи способны сдвинуть с мертвой точки заржавевшую махину.

Членам ОНК категорически нельзя вмешиваться в процедурные вопросы следствия и суда. Бывает, что лучше даже не знать, по какой статье сидит заключенный. Для нас он «лицо, находящееся в месте лишения свободы».

Какие у нас «инструменты»? Посетив учреждение, мы пишем отчёт о визите. На его основе делаем запросы в прокуратуру (о проведении проверки по выявленным нарушениям), начальнику учреждения – о копировании необходимых для собственной проверки документов. Мы ведем обширную переписку с центральными и территориальными органами ФСИН, органами государственной власти и местного самоуправления. В экстренных случаях мы прибегаем к помощи Уполномоченных по правам человека, правозащитных организаций, Совета по правам человека при президенте РФ, помогаем заключенным обращаться в Европейский суд по правам человека в Страсбурге.

Почему мы должны заниматься общественным контролем в местах лишения свободы? Да, 

сегодня «силовики» видят в нас досадную помеху, которая мешает им «рулить» по-своему. Но общество и тюрьма – это два сообщающихся «сосуда». Если там, «на зоне», человека унижают, над ним издеваются, не лечат, плохо кормят, он вернется к нам озлобленный, затравленный и принесет это «на волю». Снизить уровень нетерпимости – наша задача. Заставить (по мере сил) администрацию работать по-человечески, видеть в «сидельцах» - людей.

Да, тюрьма – не санаторий, но она не должна быть рассадником ненависти и бесправия. Мы идем туда, чтобы помочь обеим сторонам – и сотрудникам, и заключенным.

Желающие войти в новый состав ОНК могут обратиться по телефонам 8-912-465-67-44 (Лариса Фефилова), 8-909-050-00-55 (Тимофей Клабуков), либо написать на почту larafefilova@gmail.com

UPD. В адрес редакции Интернет-газеты "Стриж" 6 апреля 2016 года пришло требование от ФСИН по УР разместить текст в рамках права на ответ, гарантирвоанного ст. 46 ФЗ. Мы публикуем текст, который прикладывает ФСИН, а также делаем свой ответ на ответ в нашем новом материале.

Еще раз о пенитенциарной медицине

14 марта 2017 года в интернет-издании «Стриж» появилась публикация под названием «Общественников Удмуртии приглашают войти в новый состав ОНК». В статье автор, позиционируя себя членом общественной наблюдательной комиссии, сообщает суть деятельности ОНК, которая следит «за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания. В основном автор сосредоточен на описании своей деятельности как наблюдателя в учреждениях уголовно-исполнительной системы.

Управление Федеральной службы исполнения наказаний по Удмуртской Республике не согласно с частью информации, которая приводится в материале, и заявляет, что она не соответствует действительности. Согласно Закону о СМИ журналист обязан «проверять достоверность сообщаемой им информации», а также «уважать права, законные интересы, честь и достоинство граждан и организаций» (ст. 49). Тем не менее, ни одного факта, который бы доказывал написанное, автор не приводит.

Главной бедой пенитенциарных учреждений Удмуртии автор называет «халатную медицину», диагностику заболеваний объявляет «ниже плинтуса», а помощь узкопрофильных врачей - «стремящейся к нулю». А между тем, положение дел в системе медицинского обслуживания в УФСИН, которую автор сравнивает с «заржавевшей махиной», никак не соотносится с терминами разговорного жанра, которые используются в статье. Статья вызвала резко негативную реакцию медицинского сообщества республики, сотрудничество с которыми происходит в УФСИН в рамках межведомственного соглашения, и которым изнутри известна система пенитенциарного медобслуживания.

Заместитель главного врача Республиканской клинической психиатрической больницы Р.В. Ахапкин так отреагировал на публикацию: «Статья вызывает, как минимум, недоумение в силу абсолютного непрофессионализма, а также использования терминов «плинтус» - о диагностике и «к нулю» - о статистике. Наши специалисты участвуют в совместной диагностической и правовой работе с медработниками УФСИН, и уверены — их работа основана на Клятве, у нас никогда не зарождалось даже мысли об их некомпетентности или предвзятости».

Медико-санитарная часть №18 ФСИН России представлена 16 филиалами и 3 здравпунктами, туберкулезной больницей, расположенной в лечебно-исправительном учреждении №4, и больницей на территории исправительной колонии №8. Обеспечена такими врачами-специалистами как эндокринолог, инфекционист, невролог, офтальмолог, оториноларинголог, эндоскопист, врач ультразвуковой и функциональной диагностики, кардиолог, дерматовенеролог, онколог. Количество обращений осужденных, подозреваемых и обвиняемых к медицинским работникам МСЧ-18 ФСИН России в прошлом году превысило 482 тысячи, и в каждом случае человек получил необходимую помощь. Если требуемый специалист отсутствует в штате МСЧ, то консультацию проводят специалисты медицинских организаций Министерства здравоохранения Удмуртской Республики. И таких «сторонних» консультаций только в 2016 году было проведено более 420.

Медико-санитарная часть обеспечена оборудованием для проведения лабораторных, лучевых, функциональных методов обследования. Если какие- либо диагностические мероприятия невозможно выполнить в условиях пенитенциарной МСЧ, они проводятся в учреждениях минздрава. В 2016 году подобных (инструментальных и лабораторных) независимых исследований было проведено 4,5 тысяч.

Сто процентов осужденных, имеющих заболевания, охвачены диспансерными мероприятиями; ежегодно все без исключения осужденные проходят профилактический медосмотр. Результатом тщательных профилактических и лечебных мероприятий, проводимых на основе качественной диагностики, стало снижение смертности осужденных, подозреваемых и обвиняемых от заболеваний в 2016 году в 5 раз.

Приведем мнение главного врача Республиканской клинической туберкулезной больницы Е.А. Тюлькиной: «Лечебно-диагностический процесс для лечения осужденных, больных туберкулезом, в УФСИН организован на высоком уровне с применением современных методов обследования и лечения. Несмотря на сложный контингент, с которым приходится работать, пенитенциарные врачи остаются верными принципам врачебной этики и деонтологии». Кстати, с прошлого года фтизиатрам МСЧ- 18 удалось не допустить ни одного случая смерти от туберкулеза.

Автор статьи утверждает: осужденных часто обманывают в оплате их труда. Заявляя это, он не приводит ни одного обоснования, которым могло бы, например, служить предписание прокуратуры об устранении подобного нарушения. Поможем автору фактами. За 2016 год в УФСИН России по Удмуртской Республике поступило 6 обращений с жалобами осужденных на неправильную оплату труда — менее одного МРОТ. По результатам проверок было выявлено, что обратившиеся осужденные получают сдельную заработную плату и не выработали месячную норму, получив ровно столько, на сколько сработали. При невыполнении осужденным норм выработки оплата производится в соответствии с объемом выполненной работы или пропорционально отработанному времени. В противном случае размер оплаты труда не может быть ниже установленного минимального размера оплаты труда.

Хочется напомнить автору: сотрудники УФСИН России по Удмуртской Республике исполняют закон в отношении граждан, совершивших преступление, а не «рулят» по-своему», как он это формулирует в своей статье.

Читайте ответ на ответ в нашем новом материале.

Количество просмотров: 2550